В фильме «Голубой кафтан» марокканский режиссер рассказывает о любви к ЛГБТК+ и воспевает вышивальное ремесло.

Поскольку Мина все больше заболевает, ее тело увядает, ее муж обожает ее: он моет ей волосы, помогает ей переодеться, подносит к ее губам сладость фруктов. Но под искренне нежными моментами, которые разделяет эта экранная марокканская пара, кипит тоска — запретного рода.

В своем последнем фильме «Голубой кафтан» марокканский режиссер Марьям Тузани деликатно сплетает сложные, пересекающиеся истории любви, традиционные и в значительной степени табуированные для многих в ее стране и ее регионе, рассказывая историю женщины и ее тайного мужа-гея. которые вместе держат цех по пошиву кафтанов. Брак становится еще сложнее, когда пара нанимает ученика-мужчину.

Вникание в социально чувствительные темы не является незнакомой территорией для Тузани, который завоевал похвалы на международных кинофестивалях и совсем недавно был членом жюри Каннского кинофестиваля в этом году. «Голубой кафтан», вошедший в шорт-лист международной категории художественных фильмов на 95-й церемонии вручения премии «Оскар», выйдет в прокат в среду в Марокко, где однополый секс запрещен законом.

«Я очень надеюсь, что это сможет спровоцировать дебаты о ЛГБТ-сообществе и его месте… вещах, о которых мы обычно не говорим, потому что это деликатные темы», — сказал Тузани Associated Press. «Для здорового общества важно иметь возможность говорить обо всем».

Некоторые не согласны.

В Рабате 27-летняя Лейла Сахрауи заявила, что некоторые темы лучше оставить за закрытыми дверями.

«Марокканцы… беспокоятся, что их дети могут подражать таким идеям», — сказала она, добавив, что не будет смотреть фильм. «Из-за нашего ислама нам в Марокко не нравятся подобные вещи… Это абсолютно не подходит для нашего общества».

Но 42-летняя Тузани сказала, что другие разделяли с ней, насколько важно было изображать таких персонажей, как Халим, муж.

«Марокко — очень сложная страна, где сосуществуют очень разные точки зрения», — сказала она. «Речь идет о возможности просто раздвинуть определенные границы и просто подвергнуть сомнению определенные вещи… Это то, в чем нам может помочь искусство, особенно кино».

Режиссер Набиль Аюш, муж Тузани, который вместе с ней написал сценарий к фильму «Голубой кафтан» и является его главным продюсером, сказал, что ему любопытна реакция кинозрителей, но он чувствует себя уверенно.

«Аудитория становится все моложе и моложе, и они хотят смотреть фильмы нового типа, кинотеатры нового типа в арабском мире», - сказал он. «Более консервативная аудитория, вероятно, будет не очень довольна».

По словам Аюша, часть роли искусства заключается в том, чтобы беспокоить и разжигать дебаты.

Хотя он приветствует признание, которое их фильмы получают за рубежом, он сказал, что важно, чтобы такие фильмы, как «Голубой кафтан», также были интересны зрителям дома и в арабском мире.

Для тех, кому приходится «тайно жить своей сексуальностью», сказал он, «фильмы, подобные этому, могут придать им смелости более публично признать, кем они являются».

В «Голубом кафтане» жена Мина обладает чувством юмора и дерзкой стороной, которую она использует, чтобы защитить своего мужа, который считает ее своей «скалой». Она соблюдающая мусульманка; зрители неоднократно наблюдают, как она молится.

Халим — разрывающийся человек. У него нежная душа, и он гордится своим ремеслом — корректирует покупателю точный оттенок синего цвета ткани — и в то же время обслуживает покупателей в меняющемся мире, не теряя времени, которое он тратит на вышивку вручную. Он любит свою жену, даже когда забирается в кабинку общественной бани для тайных сексуальных контактов с мужчинами.

Между ним и учеником Юсефом нарастает сексуальное напряжение. Поскольку здоровье Мины ухудшается, Юсеф все больше помогает паре, и возникает своего рода любовный треугольник.

В конечном счете, по словам Тузани, это фильм о «любви во многих ее формах».

Это включает в себя любовь к традиционному ремеслу вышивки кафтанов с чувственными сценами тканей и стежков.

«Одна из вещей, которые я хотела показать в этом фильме, — это красота определенных традиций», — сказала она. «Есть и другие традиции, которые… необходимо подвергнуть сомнению», — добавила она, сославшись на сцены, когда Халим бросает вызов некоторым погребальным ритуалам.